На прошлой неделе в эфир вышла программа «Давай поженимся!» с участием сыровара Олега Сироты. Корреспондент Regions написал Пелагее в мессенджер просьбу о комментарии. Предпринимательница любезно ответила, что связаться с ней лучше в начале недели. Если бы мы знали, что в этот момент Пелагея уже в прямом смысле готовилась стать мамой в пятый раз…
– Да, вы мне тогда писали на схватках! — смеется Пелагея уже на интервью.
– Боже, у вас схватки, а я вас про бывшего мужа спрашиваю. Я бы на вашем месте даже не ответила в такой момент…
– На самом деле даже хорошо! Я боюсь боли, поэтому лучше переключаться, а не сидеть и думать о схватках. Мне и друзья звонили, чтобы отвлечь. И муж был рядом! Так проще. Думать о схватках — с ума сойдешь.
– Почему вы не стали рассказывать о беременности заранее?
– У меня резус-конфликт со всеми детьми. И все беременности проблемные в этом смысле. В плане вынашивания мне легко, но все время переживаешь за анализы, нервничаешь. Я не суеверный человек, но как-то просто неспокойно, поэтому не хотелось об этом говорить заранее.
– Знаю, что раньше вы спокойно могли работать на фестивале даже на девятом месяце беременности и не уходили в декрет. Как сейчас?
– Не уходила, работала до упора и сейчас. В день, когда мне роды назначали, я собиралась утром на работу на выставку «Россия» (Пелагея — руководитель экскурсионного контура Дирекции выставки-форума. – Прим. ред.). Мне позвонили из центра «Лапино», говорят: «Приезжайте, мы посмотрели анализы». А я думаю: как хорошо, мне так было неохота ехать на работу. Приехала — сказали, что будем рожать завтра. Я съездила домой за вещами, поздравила дедушку с днем рождения, доделала дела и поехала в роддом.
– Как дети отреагировали на пополнение?
– Ой, они так были рады! Я сначала сказала старшей Фросе по секрету, когда еще живота даже не было видно. Она, партизан, держала секрет как могла! Хотя иногда говорила: «Ну можно я подружке скажу?» Я говорила: нет, нельзя. А потом сказала Варечке, второй дочке, она тоже партизан, – молчала.
А когда живот уже стал заметен, мы рассказали младшим. Все прыгали, радовались и говорили: «Только бы не девочка!»
– А что так?
– Есть у нас уже три девочки. Все ругаются между собой, делят платья. Поэтому все были за мальчика, чтобы как-то разбавить это женское царство. Да и Киприану хотелось братика.
– Прочитала, что малыша вы назвали Мишей. Были еще варианты?
– Я сначала хотела назвать Мефодием, но мой муж и дети говорили: «Какой ужас, Полина, подумай! Это какое-то монашеское имя!» Проели мне весь мозг! В итоге назвали сына Мишей. Он у нас Михаил Михайлович. В честь мужа, можно сказать.
– Вы про своего супруга особенно ничего не рассказываете. Писали, что он тоже из сельского хозяйства. Расскажете о нем чуть больше?
– Его зовут Михаил, он мой ровесник. Познакомились мы много-много лет назад. Были шапочно знакомы, пересекались в общих компаниях — мы же из сельского хозяйства все. Но никогда в жизни я бы не подумала, что мы можем стать мужем и женой.
Когда началась СВО, мы вместе начали ездить на фронт. Я узнала, что они собрались туда с ребятами, села к ним на хвост. Так мы узнали друг друга лучше. Месяцев через 9–10 стали встречаться. Очень быстро все переросло в семейную жизнь. До этого у Михаила не было ни жены, ни детей. Но он был сразу серьезно настроен.
– А как он отреагировал на то, что у вас четверо ребят? Все же не все мужчины готовы взять на себя ответственность.
– Да, есть такой стереотип, что женщинам с детьми сложно найти мужчину. Но это все индивидуально. Я знаю точно, что, если мужчина любит женщину, он любит и ее детей. Михаил, на удивление, очень быстро нашел общий язык с моими ребятами. Пришел он в семью сначала как друг. Мы занимались гуманитаркой, он приезжал, привозил-увозил вещи, а дети его воспринимали как бесконечную данность. Привыкли к нему, подружились. А потом начали понимать, что он за мной ухаживает. И мне это объяснили! (Смеется.)
– То есть дети заметили это быстрее вас?
– Да! Говорили: «Мам, ты что, не понимаешь? Ну ты что, не понимаешь?» Потом начали замуж за него выдавать. Я очень люблю говорить с детьми, послушать их забавные мнения. Вот и спрашивала Фросю, что хорошего в Мише. Она начинает перечислять по пунктам, а в конце добавляет: «Мама, он терпит твоих четверых детей, что немаловажно!» (Смеется.)
– Развод у вас был в 2021 году. Некоторые женщины порой циклятся на прошлом. А у вас, мне кажется, надо поучиться тому, как уметь оставить прошлое в прошлом и строить свою жизнь дальше.
– Я очень торопливый человек. Я понимаю, что жизнь короткая, и если ты зацикливаешься на какой-то проблеме, ты воруешь у себя время, воруешь годы. Да, я пострадала, порыдала какое-то время, посидела в депрессии. В этом состоянии надо побыть, перестрадать. Но непозволительная роскошь — задерживаться в этом состоянии надолго. Надо обязательно идти дальше. Кто-то удивлялся, как я не перестала доверять после развода мужчинам. Даже как только Олег сбежал, у меня и в мыслях не было, что теперь я не смогу кому-то доверять. В жизни встречаются разные люди. Среди них есть подлецы, есть — порядочные. Я не зацикливалась на этом.
– Бывший супруг все равно появляется в вашей жизни. Он отец ваших детей, да и на интервью без вопросов о нем не обходится, подписчики спрашивают. Как реагируете, когда очередной раз о нем говорят?
– Вообще ровно. Нет никакого триггера, ничего не екает, не колет. В ярость не впадаю, уже все ровно.
– Про участие Олега в «Давай поженимся» можете что-то сказать?
– Передачу не смотрела, но мне все уже доложили. Что там можно комментировать? Мне, если честно, даже жалко Олега. В то, что он говорит, наверное, уже сам в это свято верит. За последние два года он стал другим человеком. Возможно, он обижен на жизнь.
– Вернемся к вам, к вашим жизненным планам. Может, будете масштабировать производство?
– Пока нет, пока остановлюсь. Мне, правда, не хватает времени. Взвалила на себя столько — и сыроварня, и выставка, и беременность, и дети. Это очень тяжело. Сейчас у меня в мыслях малыш. Надеюсь, что мне удастся с ребенком посидеть несколько недель дома, заниматься им. У меня другое отношение к малышу сейчас. Я же рожала погодок, была совсем молоденькая — мне было 20–21. А сейчас более осознанно к этому подхожу, чувства другие, и голова забита только малышом. Хочу насладиться этим.
